я проснулся после долгого сна. И в стыде поднёс руки к лицу.
я бы крикнул от отчаяния, но было уже поздно. Ведь я уже проснулся.
и меня бы уже никто не услышал.
мысленно перебирая кадры, которые шрамами остались между клеток, я не узнавал себя
в этом глупом сюжете. Я смотрел в людей, которые ломали мне руки, а я дыханием грел
им колени, и не понимал. Ничего не понимал. Послесонное состояние, я ещё неловко щурюсь
и пытаюсь понять, что этот дикий звон всего лишь будильник. Когда кто-то из близких
впадает в кому, детям говорят, что это всего лишь долгий сон.
Внутри ещё чувствую что-то чужое. Подделаное. Навязанное. Как орбит со вкусом
клубники. Сначала я решил, что буду это ненавидеть, по потом решил,
что лушчая ненавитсть — это равнодушие. Я убрал руки от лица. Бессвязно моргнул.Я, кажется,
проверял себя самого. Ведь сейчас я не могу себе доверять. А потом. ПОлностью измусолив
и растрепав подделку. Меня словно щёлкнуло током. По лицу прошлась волна.
В предвкушении лёгкие жадно втянули воздух, и стены услышали мой смех. Кто-то уже совершенно
чужой сполз с меня, всё ещё пытаясь схватиться за одежду. Как это обычно бывает,
разум уже был в моей власти и силы наполнини тело. Я не боюсь уснуть снова.
Мне страшно от того, что я могу не проснутся.