проснулась в 6 утра и хотела опять заснуть, как увидела небо, которое было похоже на мороженное из «Баскин и Роббинс». 

за свою восторженность я обяза платить настолько же глубоким депрессивным упадком. 

которая даже еще не понятна, не принята, 

люди её опасаются, сначала их это веселит, потом напрягает.

искра зажигающая это состояние искренна, но поддерживаю я этот огонь

уже больше из страха.

за свое вынужденное лицемерие я обязана платить одиночеством.

все больше вскрывается таких моментов. Ты веселишься, по привычке,

в твоей компании так принято. не до светских бесед.но тут. 

ты просто навязываешь себя? вы смеетесь

а потом ты такая :«прекратите лицемерить»

а они смеются еще громче.

И тогда кто-то выключает свет. И внутри кто-то еще раз повторит «прекратите»

Моя жадность на эмоции с людьми оправда голодом. Голод одиночества. 

Весь этот мой взрыв при общении с людьми — это, возможно, истерика. Слепая. 

И уже перестаешь разговаривать с людьми. Сам ты перестаешь с ними говорить. Говорит кто-то другой. 

Что вообще за бред — постоянно говорить? Что за бред — если люди рядом — то молчать -неловко? 

Почему я сама приняла эти правила. 

Страх что меня не будут любить, если не буду интересной. ?

Надо попробовать быть нормальной. Даже если со всеми переругаюсь. Даже если сочтут странной. Не хочешь отвечать — не отвечай. Не интересны люди- не развлекай. 

Правда голод усилится. И вероятность того, что попадись мне свой человек, я его сожру на месте от всего этого. 

Голод. Голод. Голод.

С едой вообще нечто странное. Мне уже не прильщает ни сладкое, ни мучное, ни соленое. Но ем, что бы чувствовать. Чувствовать разное. 

Мне немного страшно. Я уже и незнаю что я чувствую на самом деле. Я переписываюсь с человеком, который мне симпотичен, и вся такая милая, хорошая. И вроде все от души идет. И атмосфера уютная. И разговор легкий, прям льется. 

но.

«это ли я хочу говорить?»

D: 

иногда защита — это не только от других, но и еще других от себя. 

я какое-то цунами. Либо его нет, либо лучше бы и не было. 

Каждый раз, когда я  говорила, что под влиянием отца я выросла сильной, а ведь могла быть слабой, зажатой, испуганной, я никогда не сомневалась в этой мысли. 

Проблема в том, что я видела силу в сопротивлении, в ярости. А образ слабости был тих, зашуган, подавлен.

Я видела себя громким хлопком, а не спокойным поглаживанием.

Но. Что может быть как раз таки испуганнее, слабее ярости? 

Мне.Смешно. 

Та сила, энергия, что давила меня, унижала, проявляясь через моего отца, всего лишь хотела, чтобы я научилась стоять ровно, расправив плечи. Не бороться с ней,  а пропустить мимо себя, увидеть, что я сама давала ей силу. 

Нет, нет. Это важно услышать.

Я.Сама.Давала.Ей.Силу.

НА самом деле она пуста. Выходит,  что я так уверено дарила силу, что  в итоге не имела её.

Это как платить репетитору, до тех пор, пока не выучишь урок.

Смеюсь.

Я вдруг почувствовала такое сочувствие к отцу, который принял на себя роль ненавистного тирана, чтобы научить.

Я закрываю глаза и представляю этот образ энергии. Вокруг все темно и коричневая, плотная дымка стоит передо мной.

Она по привычке начинает набрасываться на меня, оседать на плечи, но вместо злости я встречаю её с нежностью, пытаясь обнять, погружаясь в нее и в этот момент я вижу, как она легчает и расплывается облаком, медленно перетекая в розовый цвет. 

Я освободила её.

И освободила себя.

________

Теперь нужно найти возможное проявление старого убеждения и отпустить их, так как повода для них нет, нет их источника.

Не смотря на то, что панцырь всех раков снаружи-мой будет внутри. А снаружи я буду мягкой. Как человек) 

Промелькнула мысль.

«Но ведь не так просто от всего этого избавиться. Это длилось и закреплялось так долго». Я останавливаю её, понимая, что это проверка, это капкан, для того, чтобы это энегия имела возможность остаться. «Нет, можно». Главное отмечать это в себе, и отпускать, каждрый раз опять и опять.

___________

Внутри я ощущаю презрение к слабости матери, которое выражалось в потакании, молчаливом принятии несправедливости, неуважения отца. Невозможность возразить. И поэтому я не уважала её, и поэтому я кричала отцу в ответ. И после каждого громогласного, глупого, пустого скандала все было ссоженно до тла нашими криками. А после этого мать говорила мне, что я должна подстроиться. Но это бы значило слабость. Поражение. А я не хотела, чтобы он видел, что победил. Даже если я не выйграла не одну из битв. Война еще шла. 

И поэтому я не ощущала любовь ни к одному ни к другому. Так вот оно что. В моей психике это закрепилось, как предательство. Одна меня не защитила, а другой не принял.  

Молчу. Налились слезы- признать жалости к себе. Они знак того- что это все тоже нужно отпустить. 

О боже какие горячие слезы. Кипяток. 

Усиливаю воспоминания. Хочу ощутить максимум впечатлений, чтобы перевернуть зло в/во благо.

В этих картинках я маленькая. Идеально. 

Смотрю на него сну вверх. И каждую его фразу заменяю

«я просто боюсь за тебя»

«я просто сам испуган»

не могу печатать.

Я начинаю подходить к нему. И пока я подхожу-я расту. И вот я выросла. Я обнимаю его. Что-то внутри начинает сопротивляться. Я осознаю почему, ведь я уже нашла эту установку в психике, что так же нелюбовь в нему, это наказание за то, что он не любил меня (по крайней мере ребенок принял предательство, как нелюбовь). И я говорю себе еще раз, той малышке внутри «он нас правда любит, почувствуй, как ему нужно, чтобы мы тоже его любили, почувствуй, насколько сильно он этого хочет» И когда малышка тоже обнимает его, я вообще перестаю что-либо видеть от слез.

Я рада им-чистка идет.

После этого я поворачиваюсь к маме. Это первая наша встреча в моей визуализации. Есть больша вероятность, что шрамов от нее еще больше, потому что психика всегда переключала меня только на отца, значит так было безопаснее.

Я сажусь рядом с ней ребеном и спрашиваю «почему ты никогда не защищала меня?» и мы начинаем плакать обе.правда в её лице больше боли. Это её груз. Я просто плачу, спокойно, слегка сдвинув брови. 

И я начинаю понимать что в ней всегда боролось два страха 1)быть плохой женой и 2)быть плохой матерью. это уже связано с её родителями, но я не могу опускаться в такие подбробности. я должна выучить свои уроки

она была зажата между двумя пылающими огнями. Боже, какой же огромный груз она несет. Несла? 

я повторяю «почему ты никогда не защищала меня» для проверки. Дышать легче. Говорю «я прощаю тебя» я всю лицо сжимается, и мгновенно слезы.Я немного отхожу от нее.Мне нужно прийти в себя. Становлюсь взрослой. Сажусь. Тут нужно выговориться, мне нужно все прочуствовать, как это звучит. «Я обижена на тебя, что ты не научила меня быть девушкой, женшиной. Я обижена на тебя за то, что ты не стала мне другом. Я чувствую обиду за то, что ты даже не представляешь какой внутри меня мир и за то, что выбрала такого отца. Я чувствую обиду за то, что ты слишком оберегала меня.Слишком боялась за меня. Хотя нет, это не обида, это даже злость. Я злюсь, что ты слишком боялась за меня. Я очень злюсь. Твоя мнительность делает меня беспомощной. Я обижена за то, что я обижена на тебя, а ты это просто принимаешь. За то, что я не боялась тебя. Я обижаюсь на тебя за то, что ты позволяла мне постоянно грубить тебе, неуважать тебя. Я обижена. Я обижена.» Теперь мы поменялись ролями. Теперь она плачет и улыбается, гладит меня, а я утыкаюсь в нее и реву, что есть сил.

В реальности же, я уже вместо платка взяла старую футболку, ибо девать все это уже некуда. 

Она говорит «Прости меня»,  я говорю «прости меня». Я говорю «мне прийдется воспитать всему самой. Мне 18, а кажется, что 11» она говорит «ты справишься с этим лучше чем я, я верю в тебя». 

Сначала я делаю скхлип сильнее, но пара минут и я успокаиваюсь, практически совсем.

Все исчезает. 

Я все осознаю. Родители — всегда отражение нас. Я не любила себя, потому что не любила слабость и унижение в свою сторону. А все это было во мне. Любовь — это принятие. 

Злясь и обижаясь на них, я бы все больше становилась ими, так и не выучив урок, а теперь

у меня есть шанс стать собой.

_____

спасибо, если дочитали это до конца. Хотя я очень сомневаюсь, наверно, это слишком сложно. Но, может быть, это поможет кому-нибудь еще. Хотя бы мыслью.

Я опустошена. Абсолютно. 

9.04.13

Ятряпка. Я только претворяюсь, что хочу себе помочь. Я только претворяюсь в том, что мои действия разумны.

Абсолютно инфантильное поведение.

Слабая, слабая, слабая. Я так зависима от людей. Это новое странное открытие. Просто была верена, что обрела самодостаточность, находя этому подтверждение в своих ощущениях.

Но стоило чуть-чуть приоткрыть сердце и мой вектор перенаправился изнутри наружу.

Я глупец, который обожрался знаниями. А это всегда обретает разрушительные формы. 

Человек сам по себе для себя инструмент. И потому люди так мало знают о том, как много они могут на самом деле. Иначе машина для созидания, превратиться  в массовое уничтожение. 

Легче всего пережевывать это все здесь в вагоне метро. Пытаюсь поймать хоть какую-то новую, незажованную мысль. Смешно. 

Я слабая, я слабая, я слабая. И слова эти как пощечина выстроенному/выстраеваемому образу.

Но я не верю. Крики эти лишь только пытаются казаться заинтересованными в исправлении, в воспитании.

Метро -чудесное место для подобной деятельности. Я осматриваюсь и вижу людей. Они настоящие. Я падаю в осознание. Вижу движение поезда сбоку, добавляю город над землей. Добавляю дома и селю в них людей. Включаешь плей, все движется. А потом в одну милисекунду вернуться к себе и ловиться это ощущение чуда и обыденности. как кисло-сладкий микс.

А еще я чувствую в себе страх. Какой-то смешной, детский страх, от того, что что-то рухнет. 

Четко ощущаю беззащитность. Потребность в мужской защите. Я даже чувствую как внешне готова быть слабой

и есть еще одна, очень важная вещь, которую я недавно-таки поймала за хвост. Обычно как? Есть лень и есть сила воли. Так вот, у меня есть какая-то странная третья зверушка, которая активно агрессирует против силы воли. Если лень это большой массивный мешок, то это что-то активное, хитрое. ЕГо основа, я уверена, — страх. Но что, как — пока не знаю.

Ощущение, что у меня сломаны руки. Перенос ответственности на других. В какой момент своей жизни я решила, что так будет безопаснее?

В груди опять появляется приятная тяжесть. Значит, можно возвращаться домой. 

пропадает это желание нестись и меняться. и чем больше оно пропадает, тем спокойнее мне на душе.

я осознаю как много во мне блоков, те которые я нашла, и те, что еще найдутся. осознаю как много делаю «не правильно».вижу свои слабости.

но я не вижу в них ничего плохого, ничего что делало бы меня хуже. да и лучше, тоже. я просто живу, воти всё. 

точнее я не вижу причин избавляться от этого.

точнее, я не вижу причин, сконцентрироваться только на том, чтобы избавиться от этого. 

да) мы так много злимся на других, на себя. упрекаем. если честно, то я считаю, что даже сила воли, которая так восхваляется в современном обществе, есть ничто иное, как насилие. ты делаешь что-то против самого себя. самого себя! но ведь всё, действительно всё ненужное, лишнее уйдет только тогда, когда мы поймем почему оно было, для чего. и если бы будем упрекать себя за то, что оно у нас есть, мы так ничему не научимся. если будет нужно, я могу создать на эту тему отдельный пост. 

я даже не хотела это печатать. но я думаю этот чекпоинт необходим в этом блоге. я чувствую, что скоро что-то изенится в моей жизни. открыла все двери и поставила чайник греться. ожидание.

ожидание случайностей.  Моя душа с теплотой затосковала по ним. 

________

интересные наблюдения: когда я ничего не чувствую, я осуждаю себя за это. потому что не могу дать в ответ на чувства, на любовь свою любовь. 

но когда в груди появляется тепло, я продолжаю ощущать чувство вины, потому что дав кому-нибудь это тепло, я как будто даю надежду, что это будет еще долгое время. а я за себя отвечать не могу. и больно делать не хочется. пурпурпур: с

а еще страшно от того, что я не знаю, чувствую ли что-то я на самом деле, или это просто весна х) 

каждый раз, когда сердце опять становится пушистым, тяжелым, теплым, мне хочется лечь спать как можно позже, потому что просыпаюсь я опять в ритм обычного стука. 

и становится страшно, что оно простучит так опять до вечера, до конца недели, до месяца. ровно.спокойно. холодно. как это было когда-то. 

ам..

и тогда я стараюсь отпускать чувство вины. потому что это тупик.

дописываю пост, и чувствую как сильнее разгоняется энергия. 

Спасибо, дочитавшем до конца. 

прямиком из души, еще горячее.

седоволосые слишком часто мелькают в моей голове, я просто обязана была воплотить их в рисунок.

во всем этом — мои крайности. мягкость и угловатось, восторг и истерика, яркость и серость.

сердце то ли заполнено, то ли опустошено. Я как всегда не люблю фон. линии дерганые, но слитые вместе -плавные.

на вопрос «как дела?» можно смело отправлять эту картинку. 

быт